Звёздный огонь - Страница 161

161

…ах, да — у него был ключ. Ризель восприняла это как нечто само собой разумеющееся.

Феникс поднял голову.

— Кто здесь?

— Всего лиш-ш-шь я, — сказал Паоло и двинулся вперед. Шел он как-то странно — обходя узника по широкой дуге, словно боясь к нему приближаться. — Точнее, мы. Я и Её Выс-с-сочество Ризель.

— Маленький нахал… — проговорил Фейра, в точности выразив мысль самой принцессы. — Я попросил бы тебя опустить цепи, но они жутко шумят. Эта трусливая мразь Берто не видит дальше собственного носа, но на грохот обязательно прибежит.

— Верное умозаключение, — кивнул Паоло, остановившись примерно в пяти шагах от узника. — Поэтому тебе придется потерпеть.

— Да. Но не мог бы ты хотя бы на время снять эту дурацкую повязку?

Паоло рассмеялся — его тихий шелестящий смех отчасти напоминал змеиное шипение, — и взглянул на Ризель своими желтыми глазами, вновь с легкостью делая то, что никак не удавалось самому Капитану-Императору — разрушая её силу воли.

— Забыл… — проронил Феникс. — Совсем забыл, что ты не можешь ко мне приближаться.

Ризель подошла, осторожно ступая по грязному полу, протянула руки — пришлось встать на цыпочки, потому что Фейра был намного выше ростом, — и развязала узел у него на затылке. «Он сейчас отомстит мне за свою семью… — мелькнула тусклая мысль. — За разоренное гнездо Феникса, за мученичество брата… за всё. И будет прав».

Ей не было страшно.

Прозревший Кристобаль Фейра с изумлением посмотрел на дочь Капитана-Императора, и она, смущенно потупившись, шагнула назад. Стоять рядом с ним было жарко, а от взгляда разноцветных глаз с огненными зрачками и вовсе делалось не по себе.

Она мечтала о встрече…

Она хотела, чтобы этот пират стал её союзником…

Она даже доверила Хагену одну из самых страшных тайн Аматейна…

— Благодарю, — сказал он тоном, не оставлявшим сомнений в искренности. — Ваш совет пришел вовремя, а уж посланник оказался просто сокровищем. Без него я сейчас был бы не здесь, а у Великого шторма.

Ризель не сразу почувствовала двусмысленность последней фразы.

— Меня следует не благодарить, а проклинать, — проговорила она. — Ваши нынешние мучения на моей совести…

— Мучения? — переспросил Феникс с улыбкой. «О-о! — подумала принцесса. — От этой улыбки расплавилось, наверное, не одно сердце!» — Мучения терпел мой брат, которого лишили связи с кораблем, разорвав обоим души на лохмотья. Потом ему выжгли глаза и отрубили руки… но вы же всё и так знаете, госпожа? Вот это были истинные страдания, а я… — Он пошевелился, заставив цепи зазвенеть. — Я так, развлекаюсь.

Ризель почувствовала: от неё буквально только что ускользнула какая-то важная деталь — мелочь, пустяк, случайно оброненное слово, которое позволило бы понять если не всё, то многое. Он был прав, этот скованный и всеми брошенный узник: сорок лет назад Бастиану Фейре пришлось вытерпеть куда более страшные вещи, и он действительно терпел, чтобы потом взойти на эшафот и рассыпаться пеплом на глазах у изумленной толпы. Сама Ризель этого не видела — она тогда ещё не родилась, — но слышала немало рассказов, в которых пугающей правды было больше, чем безобидного вымысла.

— Так Капитан-Император прав? — спросила она, переводя взгляд с Фейры на загадочного Паоло и обратно. — Это какой-то хитрый план? Одна из знаменитых безумных выходок капитана Кристобаля Крейна?

— Крейна больше нет, — ответил феникс. — А Кристобаль Фейра действует напролом и не умеет предсказывать будущее, поскольку для огня будущего просто не существует. Всё, что вы видите — правда. Я здесь, я в цепях, лишен друзей и связи с «Невестой ветра», которая ныне подчиняется другому…

— А как же Паоло?

— Паоло… — повторил Фейра с тяжелым вздохом. — Помощник, который даже приблизиться ко мне не может. Это долгая история, Ваше Высочество, и пусть он сам всё расскажет… если захочет.

Юноша в черном смотрел на феникса так, будто хотел сжечь его взглядом.

— Но вы не сломлены, — подытожила Ризель. — Иначе всё можно было бы закончить прямо сейчас, превратившись в кучку пепла? Для этого, как я поняла, не нужны ни глаза, ни руки.

Он кивнул.

— Моя семья, которой больше нет, называла это красиво — «последняя услуга иного пламени». То, о чем я никогда не попрошу.

— Зачем же тогда… всё это?! — спросила принцесса, перестав притворяться, будто что-то понимает. Ответил ей не Фейра, а Паоло:

— Затем, Ваш-ше Выс-сочес-ство, что иногда люди и магусы соверш-шают поступки, которые им с-самим непонятны. Вот вы, к примеру, приш-шли сюда вовс-се не для того, чтобы бес-седовать с пленным феникс-сом, а чтобы увидеть его двойника — пересмеш-шника, которого с-сами толкнули на путь, приведш-ший в тюрьму…

Уже не раз случалось так, что Капитан-Император с легкостью прочитывал её мысли, безжалостно выволакивая на свет то, что Ризель предпочитала хранить в наиболее темных уголках своей души — но он был повелителем, он был её отцом! Этот же незнакомец, умудрившийся сообщить лишь своё настоящее имя, которое ровным счетом ничего не проясняло, пошел куда дальше Аматейна: он проник в глубины, о которых сама принцесса и не подозревала.

«Хаген» — это имя она вспоминала всякий раз при виде своего отражения в зеркале.

И этим, в общем-то, всё было сказано…

— Он не хотел вас-с выдавать, — прибавил Паоло. — И держался до последнего.

— Я его ни в чем не виню, — прошептала принцесса, и по её щекам потекли слезы. В глазах Паоло проскользнуло нечто, напоминающее сострадание; он шагнул вперед… и упал, словно его ударили сзади. Скорчился на полу, подтянув колени к подбородку, а потом тихонько завыл, как больной щенок.

161