Звёздный огонь - Страница 118

118

Голос её звучал сухо, по-деловому.

— Не собираешься объяснить, что ты хочешь делать? — не сдержавшись, спросил Джа-Джинни, и невольно вздрогнул, когда целительница посмотрела на него: у неё оказался совершенно пустой, отсутствующий взгляд, как будто красное снадобье уже было выпито до дна.

— Остановлю его сердце, — проговорила она. — Потом заставлю вновь забиться. Это… э-э… мне по силам теперь. Ты ведь помнишь Пьетро? — Крылан кивнул. — А ты, Хаген, помнишь остров? Вас, капитан, я не спрашиваю… Так что, можно начинать?

— Ты не должна этого делать! — Умберто ринулся к девушке, схватил её за руку, но с тем же успехом он мог бы обращаться к деревянной кукле. — Не надо!

— Он просил о помощи, — сказала Эсме всё тем же безжизненным голосом. — Мой долг… — не договорив, она тяжело вздохнула и открыла флакон. — Твоё здоровье, Ролан. Будет больно, но зато ты освободишься, обещаю.

— Спасибо, — хриплым шепотом ответил парнишка, не сводя с целительницы немигающего взгляда.

…Когда Эсме опустила ладони на грудь Ролана, зрение и слух странным образом подвели Джа-Джинни: он перестал видеть что-то ещё, кроме двух потоков силы, черного и золотого. Тишина, установившаяся в каюте, вдруг наполнилась звуками — шорохами, шепотами и даже отголосками жутковатой музыки, которая была предназначена не для людей или магусов, и уж точно не для крыланов. «Это всё „Невеста“! — понял он внезапно. — С ней что-то происходит!» Но что бы там ни происходило с «Невестой ветра», остановить Эсме сейчас сумели бы лишь Великий шторм вместе с Эльгой-Заступницей, а они, простые смертные, могли только ждать.

Судорожный хриплый вздох Ролана…

Потоки силы сливаются в двуцветную спираль…

В следующее мгновение Джа-Джинни увидел каюту глазами капитана: Эсме, словно изваяние застывшая возле бездыханного тела молодого рыбака — «А если у неё не получится? Если он умрет?!» — Хаген и Умберто поблизости, с изумленными и растерянными лицами; самого себя он никогда не видел таким испуганным. Крейн склонился над столом, лицо Ролана приблизилось: у него на лбу, между бровями, светился зеленым некий замысловатый знак, от которого куда-то тянулась нить — еле заметная, не толще паутины.

Знак-печать бледнел и выцветал, но происходило это слишком медленно.

«Хватит!» — хрипло прошептал Феникс и когтистой лапой попытался разорвать паутину, но она оказалась намного прочнее, чем он ожидал: полетели брызги крови, запахло горелым. Крылан еле сдержал крик боли — оказалось, он разделил с капитаном не только зрение, — и почти сразу Феникс предпринял новую попытку, которая тоже не принесла успеха.

Интересно, следит ли эверрский корабел за своими печатями?..

С третьего раза нить загудела и лопнула; печать растаяла, а Джа-Джинни, растерянный и испуганный, вернулся в реальный мир. Эсме стояла неподвижно — действие красного зелья должно было пройти нескоро, — совершенно белый Ролан лежал с закрытыми глазами и его хриплое, неровное дыхание было единственным звуком, который нарушал тишину.

Впрочем, всеобщее молчание длилось недолго.

— Поздравляю, господа… — странным голосом проговорил Крейн. — Только что мы увели прямо из-под носа Капитана-Императора очень ценную добычу. Я забыл упомянуть, что Ролан — очень чуткий навигатор, а его «Легкокрылая» в будущем станет одним из самых быстрых фрегатов. С «Невестой» ей не сравниться, конечно же, но вот большинство императорских кораблей за твоей красавицей не угонятся, парень…

— Что же вы мне сразу не сказали? — Ролан с трудом приподнялся на локтях; на его измученном лице расцвела неуверенная улыбка. — Ни мне, ни вашим друзьям?

— Хотел, чтобы тебя спасали не потому, что ты обладаешь редкими способностями, — с усмешкой ответил Крейн, — а потому что ты человек, попавший в беду.

Он стоял, прижимая левой рукой к груди правую, со сжатым кулаком, вокруг которого на рубашке медленно расплывалось красное пятно. «Нить», — вспомнил крылан и посмотрел на свою руку: через всю ладонь шел багровый рубец, любое прикосновение к нему вызывало боль. Крейну было намного хуже, но почему-то он медлил, не пытался даже приблизиться к Эсме, как будто… боялся её.

Джа-Джинни посмотрел в глаза капитану и понял: всё и впрямь было рассчитано заранее. Крейн не мог попросить целительницу о такой странной и страшной услуге, поэтому он устроил так, что она сама решилась, поддавшись жалости. Хоть этот обман был совершен во благо, крылан вдруг ощутил к капитану неприязнь: магус его использовал, а ведь мог бы и предупредить о том, что собирается сделать.

«Использовал тебя? — отчего-то его внутренний голос прозвучал точь-в-точь как голос Капитана-Императора. — Что же он тогда, по-твоему, сделал с Эсме?»

— Как ты чувствуешь себя? — раздался голос Умберто, и по его интонациям крылан понял, что сейчас произойдет…

* * *

Той ночью Умберто вновь сражался с непокорными веревками, постепенно теряя надежду когда-нибудь всё это безобразие распутать. Хоть сон был вовсе не из тех, которые столь похожи на реальность, что впору запутаться, он безоговорочно верил в существование гигантского узла и, проснувшись, даже недолго помнил, что именно собирался сделать с ним.

Продеть… затянуть… подхватить…

Лучше уж вспоминать об этом, чем о случившемся накануне.

«Как ты чувствуешь себя? — спросил он у Крейна, но ответа не дождался и повторил вопрос, когда Хаген унес бесчувственную Эсме в каюту. А затем продолжил: — Ты заставил её совершить убийство, мерзавец. Я тебе этого не прощу».

118